Сегодня утром было невероятно солнечно. Казалось бы, солнце заполнило всё и налило своими невероятными красками и оттенками. Даже её бледная обычно, но после пути ставшая коричневатой, кожа, не любившая сильных солнечных лучей, сегодня купалась в этих искрящихся брызгах, щедро даруемых земле. Эльфийка вышла из таверны, в которой осталась на ночь, зашла в стойла и начала седлать Тайниру, свою кобылу. Серая лошадь в яблоках с умными глазами продолжала жевать траву. Черноволосая отлично понимала, что у неё лишь глаза умные, а остальное так – мозг только чтобы до места довезти и приказов слушаться. Проверила седло, подергала подпруги, удовлетворенно хмыкнула и вывела Тайниру из стойла во двор, залитый лучами солнца. Поморщилась – слишком жарко. Когда она последний раз смотрела карту, видела, что сейчас ей ехать по безлюдной равнине. А ехать по ней по такой жаре – свихнуться можно. Плевать, и не через такое проходили, тем более её ждет впереди цель. Она знала, что нужна отраженному, нужна ему, как можно быстрее. Вот только для чего – не знала. К лошади в сумку были брошены несколько тюков воды и еда – вдруг возникнут какие-то препятствия, и она не сможет добраться до Гальбаторикса уже к сегодняшнему вечеру. На голову была накинута белая легкая ткань – ехать по такой жаре с открытыми черными волосами – это смерти подобно. Да её удар тепловой хватит за пару часов, она свалиться с Тайниры и дальше уже не сможет поехать. И вообще, кто кобыле дал такое имя? Надо же, Тайнира… Эльфийка презрительно фыркнула.
Итак, прошло примерно три часа с момента, когда она покинула такой прохладный и дружелюбный холл таверны. И вот в этот момент, когда она уже едва ли не засыпала по такой жаре, всё её фиолетовое платье (дурной цвет под лучами солнца), пропиталось потом эльфийки, начались те самые неприятности, о которых она и думала, седлая кобылу. Четверо, на конях, с разным оружием и невероятно страстным желанием украсть и убить. Мужчины, один с арбалетом. Острый мозг эльфийки быстро проанализировал ситуацию и хорошо понял, что сбежать не получится. И что теперь? Она с одним ножом в сапоге, больной головой и на кобыле, которая в галоп-то не кинется, уморилась. Память услужливо подсунула слова Древнего Языка, но те не поспешили сорваться с её остренького языка, который вот именно сейчас подумал оббежать чувственные губки. Обычно этот жест оставлял мерцающую дорожку, а теперь было какое-то ужасное ощущение. Последний раз она делала глоток воды буквально полчаса назад и во рту уже давно пересохло. Воду эльфийка старалась экономить – никто не знает, когда и зачем она может ей понадобиться. Итак, новый анализ – копье, лук, арбалет, меч и щит. Она уже сейчас для них легкая цель – платье не доспех, стрела или болт прошьют её. Впрочем, отражению ли бояться смерти? Да только в этой ситуации она боялась совершенно не смерти, а того, что эти четверо задержат её появление в замке Гальбаторикса. И пусть он пока не знает даже о существовании отражения, её это не волнует. Он должен узнать, как можно быстрее. А эти четверо явно намерены отобрать у неё воду, еду и Тайниру, без всего этого она будет идти в пять раз дольше, либо придется вернуться в таверну и потратить последний деньги.
Первым делом их надо остановить, а потом уже можно будет и поговорить. Но для того, чтобы остановить всех четверых понадобится много силы. Впрочем, они уже приблизились к ней на расстояние выстрела, и быть может купились на тело одинокой девушки, едущей по равнине. Она так просто не сдастся – усмешка на губах, словно рана открылась, грустная, невероятно печальная и отчаянная.
У неё есть три выхода – можно с помощью Древнего Языка просто исчезнуть. Можно попытаться остановить их сердца. А можно сгустить воздух вокруг них… Мгновение и острая, словно самый ярый клинок, мысль распорола все домыслы – нужно просто напросто сгустить воздух вокруг себя. Вряд ли простые разбойники знают Древний Язык, стрела и болт увязнут еще на подлете, а сами всадники не подойдут к ней и на метр. Главное, не создать абсолют. Она помнила, как во время обучения один эльф создал абсолют на здоровье дерева. Дерево со временем завяло, хоть за ним и ухаживали, а вместе с ним умер и тот самый эльф. Кажется, его звали… его звали… Не важно. Нужно что-то делать, иначе смерть, потом возрождение и снова долгий – долгий путь. Нужно делать сейчас, иначе станет поздно.
«Дю» - артикль абсолюта, он не подойдет здесь. Она боится создавать абсолюты. А вот то, что вспомнилось чуть позже – именно то, что ей нужно. Эльфийка странно улыбнулась, словно вот именно сейчас она сделает такое нечто, которое делать лучше не стоит. Впрочем, возможно ли то, что среди боли арбалетчик успеет нажать на спусковой крючок и тетива запоет? Её губы разомкнулись и мелодично пропели слова, а вскинувшаяся рука мягко указала направление словам – «Се блётр блёдх» - сама ан Морэдин мягко скользнула за Тайниру.